ЛЮДОВИК XV Бурбон (Louis Le Bien-Aime , Людовик Возлюбленный) (15 февраля 1710, Версаль - 10 мая 1774, там же), король Франции с 1 сентября 1715 года. Правнук , младший из оставшихся в живых детей Людовика Бургундского и Марии-Аделаиды Савойской.
Будущий король осиротел в возрасте двух лет: вся его семья погибла от оспы и, как были уверены многие придворные, от некомпетентного лечения. Маленький Людовик был спрятан от врачей преданной воспитательницей, герцогиней де Вантадур. После смерти Людовика XIV в 1715 году пятилетний мальчик становится королем Франции, а регентом - герцог Филипп Орлеанский. Он был предан Людовику, но, желая воспитать наследника величия "Короля-солнце", относился к нему почтительно и отчужденно. Король вырос замкнутым, гордым и одновременно застенчивым человеком. В 1721 году регент объявил о помолвке Людовика с двухлетней кузиной, испанской инфантой, которая прибыла во Францию и жила при дворе в качестве королевской невесты.
После смерти герцога Орлеанского в декабре 1723 году первым министром стал герцог Луи Генрих Конде-Бурбон, который решил женить короля как можно быстрее. Испанская инфанта была еще совсем ребенком и ее отправили обратно домой. Впоследствии она стала португальской королевой. Для Людовика подходящей по возрасту принцессой-католичкой (хотя и старше короля на 7 лет) оказалась Мария Лещинская, дочь бывшего польского короля Станислава Лещинского. Поначалу брак с Лещинской был счастливым: к двадцати семи годам у короля было семеро детей, но общество супруги, бесцветной и заурядной женщины, не удовлетворяло Людовика. Династическая связь со Станиславом Лещинским втянула Францию в неудачную для нее войну за Польское наследство (1733-1738).
Разочаровавшись в жене, король начал заводить любовниц. Вскоре выяснилось, что он способен принимать государственные решения под женским влиянием: так, одна из метресс, маркиза де Вентимий, убедила короля вступить в войну за Австрийское наследство. В 1744 году, выехав к своей армии в Мец, король опасно заболел; чтобы причаститься, он вынужден был согласиться удалить свою любовницу, но, не удовлетворившись этим, церковники заставили его покаяться публично, вывесив к тому же текст покаяния во всех церквах страны. Выздоровев к ликованию народа, именно тогда прозвавшего короля "Возлюбленным", он с отвращением до конца жизни вспоминал об "истории в Меце", сохранив натянутые отношения с церковью.
В 1726 году Конде на посту первого министра заменил кардинал Флери, бывший воспитатель короля; вплоть до его смерти в 1744 году все государственные дела находились в ведении кардинала, хотя в 1743 году король объявил о своем намерении царствовать сомостоятельно. В 1745 году любовницей Людовика стала мадам Помпадур, чье влияние на государственные дела было решающим. Внутренними делами король занимался мало, но на международные пытался влиять с помощью специально организованной (около 1747-1748) тайной службы "Секрет короля", агенты которой состояли при всех европейских дворах. Несмотря на таких умелых и неординарных агентов, как, например, шевалье д"Эон, реально Франция получала мало выгод. В 1756 году не без усилий мадам Помпадур страна вступила в Семилетнюю войну, после которой Франция потеряла свои североамериканские и индийские владения. Другое решение Помпадур - назначение герцога де Шуазель - было более удачным; ему удалось в какой-то степени восстановить военную мощь страны. В 1757 году на Людовика XV было совершено покушение.
После смерти Помпадур ее сменила мадам Дюбарри, не обладавшая даже тем пониманием государственных интересов, которое было у Помпадур; кроме того, существовал целый королевский "гарем" близ Версаля. Несмотря на успешное развитие французской промышленности, огромные траты короля и его любовниц вызывали серьезное недовольство. Состояние финансов было угрожающим. Конфликт с церковью, особенно с иезуитами (изгнаны из Франции в 1764), усугублялся конфликтом с янсенистами внутри самой французской церкви. В последние годы царствования Людовика добавился конфликт с Парижским парламентом, добивавшимся реформ судебной системы, созыва Генеральных штатов и финансовых реформ. Канцлеру Рене де Мопу удалось погасить конфликт, пойдя на отмену продажи судебных должностей, но в целом архаичный феодальный строй не был реформирован. Поощряемое королем падение морали вызывало протест всего общества, ни одна проблема не была решена, а лишь отсрочена, и Людовик, вступивший на престол при полном ликовании всего народа, скончался, всеми ненавидимый, от оспы. Девизом его царствования стала его крылатая фраза: "После нас хоть потоп". Правление Людовика XV знаменует кризис французского абсолютизма.
До семи лет за ним следила герцогиня Вантадур, а 15 февраля 1717 года его наставниками стали маршал Вильруа и епископ Флери, известный своей ученостью и набожностью. Тем не менее, воспитание не дало блестящих результатов, поскольку Вильруа и Флери больше интересовали интриги и дела политики, нежели образование юного короля.
"Король думает лишь об охоте, игре, о вкусной еде и о том, чтобы оставаться в пределах этикета, - писал маршал де Вайяр. - Он ни на кого не обратил пока свой прекрасный юный взор. Между тем в свои четырнадцать с половиной лет он сильнее и развит более любого восемнадцатилетнего юноши, и прелестнейшие дамы не скрывают, что они всегда к его услугам".
Юный монарх отличался редким целомудрием. Однажды, например, он прогнал из Версаля камердинера, который осмелился принять в его апартаментах любовницу.
Наконец пришло время подыскать Людовику XV королеву. Был составлен список европейских незамужних принцесс. Выяснилось, что на французский престол могли претендовать семнадцать.
Выбор пал на Марию Лещинскую, дочь экс-короля Польши, Станислава. Когда портрет Марии был представлен королю, Людовик XV не смог скрыть своего восхищения и объявил Совету, что согласен жениться на полячке.
5 сентября 1725 года Мария торжественно прибыла в Фонтенбло. Свадебная церемония состоялась в часовне и была столь продолжительной, что юная невеста потеряла сознание.
Восхитительный медовый месяц пятнадцатилетнего Людовика XV длился... три месяца. Король каждый вечер отправлялся на половину Марии и наслаждался ее обществом. Он был очарован прелестями королевы, та отвечала безграничной страстью. Она писала отцу: "Никто никогда не любил так, как я его люблю..."
Людовик XV проводил свободное время на охоте и доставлял удовольствие королеве. Его старания не пропали даром: Мария Лещинская родила на свет двух девочек-близнецов в 1727 году, через год - дочку, в 1729-м - дофина, затем герцога д"Анжу (1730), мадемуазель Аделаиду (1732), мадемуазель Викторию (1733), мадемуазель Софи (1734), мадемуазель Терезу-Фелисите (1736), мадемуазель Луизу-Мари (1737).
Лучшие дня
С 1732 года королева испытывала вполне понятную усталость: "Что за жизнь! Все время спать с королем, быть беременной и рожать!" Король был оскорблен этим заявлением, тем не менее, продолжал вести добродетельную жизнь, пока не встретил Марию-Юлию де Майи - старшую из пяти дочерей маркиза де Несля. Это была нежная, очаровательная, чувственная женщина. Ей, как и королю, было двадцать два года. Уже на втором свидании Людовик XV изменил королеве. Эта связь долго держалась в тайне. В течение трех лет де Майи в назначенный час поднималась по золоченым лестницам, ведущим в скрытые от глаз кабинеты. Так продолжалось до тех пор, пока две дамы случайно не раскрыли секрет. Когда Мария Лещинская узнала об измене мужа, она едва не потеряла сознание и закрылась в своей комнате. Все попытки к примирению со стороны Людовика XV ни к чему не привели. Тогда он пообещал жене больше никогда не появляться в ее спальне. Королева была на втором месяце беременности и надеялась, что рождение сына погасит ссору. Однако в июне 1737 года родилась еще одна дочь. Раздраженный монарх, оставив всякий стыд и сдержанность, стал открыто появляться с де Майи.
Людовик XV был меланхоличным, сдержанным, скрытным и, по словам одного историка, "равнодушным к развлечениям". Молодая герцогиня, чтобы развлечь его, принялась устраивать увеселительные ужины - неизменно пикантные, полные выдумки. Они проходили в небольших, специально для того приготовленных апартаментах. Эти интимные, мило убранные комнаты сообщались с комнатой его величества посредством потайных дверей. Быть приглашенным на такой ужин считалось особой милостью. Ужин вскоре превращался в оргию: дам раздевали, и каждый мужчина старался доказать им свое расположение. Потом опять пили. На рассвете приходили слуги и доставали из-под стола монарха и приглашенных им молодых женщин, прошедших по кругу. Эти вечеринки были лишь началом распутной жизни Людовика XV. Однако мадам де Майи доставались лишь символические подарки... Не склонная к интригам, она не просила большего.
В декабре Людовик XV после длительного перерыва провел ночь с Мари ей Лещинской и проявил себя, судя по словам столпившихся за дверями слуг, настоящим мужчиной. Но сближение с супругой на том и закончилось, и король вернулся к мадам де Майи. Но вскоре похождения короля вылились в неприятные последствия. Летописец Барбье свидетельствует: "Король чувствует себя лучше. Но на охоту он еще не ходит. По слухам, у него сифилис, - ведь Башелье, его первый камердинер, тайно приводил ему каких-то девушек, а тут уж не до уважения королевской особы..." Этой болезнью его наградила дочь мясника де Пуасси, которая, в свою очередь, подхватила ее от дворцового стражника во время народного гулянья.
В конце 1738 года мадам де Майи представила двору свою сестру Полин-Фелисите де Несль, которая была на два года ее моложе. Эта очаровательная особа покинула монастырь с ясным намерением заменить старшую сестру, пленить сердце короля и править Францией.
Она тотчас же приступила к делу, и, несмотря на то, что в ней не было ничего соблазнительного, ей удалось стать любовницей Людовика XV. Весной 1739 года она появилась в опере на балу, переодетая в пастушку, рядом с королем в костюме летучей мыши.
В то время как мадам де Майи оплакивала свою судьбу в парижском особняке, для новой фаворитки подыскивали мужа. Им стал Феликс де Винтимиль, внучатый племянник архиепископа Парижа. Вечером после свадьбы юная чета направилась в мадридский замок. Но Винтимиль, получивший двести тысяч ливров за этот фиктивный брак, лишь сделал вид, что отправляется на брачное ложе. На самом деле в супружеской постели его заменил Людовик XV.
С этого дня мадам де Винтимиль следовала за королем повсюду, а Людовик XV осыпал ее подарками. В мае 1740 года он подарил ей небольшой замок де Шуази, который стал часто посещать.
В замке любовники проводили все время в постели. Мадам де Винтимиль отличалась бурным темпераментом, и король, как писал один мемуарист, "засыпал лишь после того, как семь раз докажет ей мощь своего скипетра". Даже те, кто желал бы, чтобы Людовик XV больше рвения проявлял в государственных делах, гордились неутомимостью короля в постели... Всеобщей радости не было предела в тот день, когда стало известно, что фаворитка во время одной из таких встреч устала раньше своего любовника.
Мадам де Винтимиль благодаря заботам короля родила 1 сентября 1741 года прелестного мальчика, ему был дарован титул графа де Люка. Фаворитка могла бы рассчитывать на самое блестящее будущее, если бы ее не унесла после родов внезапная лихорадка. Король снова обратил внимание на мадам де Майи, однако уже в начале 1742 года заинтересовался третьей сестрой де Несль - герцогиней де Лорагэ. Эта юная особа не была очень красива, но обладала, как писал историк того времени, "приятной полнотой форм". Именно женщины этого типа считались особенно привлекательными в XVIII веке...
Людовик XV испытывал к ней влечение, удивлявшее придворных. Он любил ее на скамьях, диванах, креслах, лестничных ступенях. Герцогиня, явно испытывавшая слабость к подобного рода времяпрепровождению, "позволяла королю" все, издавая при этом радостные вскрики. Монарх предавался с ней не столь невинным удовольствиям. Однажды он потребовал, чтобы мадам де Майи присоединилась к ним, желая "спать между двумя сестрами", чьи прелести представляли явный контраст. Подобная вариация доставила Людовику XV лишь скромное развлечение, и он заскучал как прежде. В конце концов он пресытился герцогиней де Лорагэ, не отличавшейся особым умом, и, дабы избавиться от нее, но так, чтобы она всегда находилась поблизости, назначил ее фрейлиной дофины...
Осенью 1742 года мадам де Майи показалось, что она обладает достаточной властью, чтобы вмешиваться в политику. Увы! В ноябре было перехвачено письмо маршала де Бель-Иля маршалу де Майбуа. В нем содержались прозрачные намеки на роль фаворитки. Людовик XV пришел в ярость и быстро избавился от своей любовницы.
Желая продолжить удачно начавшийся турнир, он обратил свой взор на четвертую сестру де Несль, жену маркиза де Флявакура. Супруг ее был безумно ревнив, и королю не удалось увлечь ее в свою постель. Ревнивый муж, прознав про намерения Людовика XV, пригрозил жене расправой, если она поведет себя так, "как ее шлюхи сестры". Разочарованный монарх остановил свой выбор на последней сестре де Несль - Мари-Анне, вдове маркиза де Ла Турнеля.
Однажды после полуночи, переодевшись врачом, король отправился к ней в сопровождении герцога де Ришелье. Перед тем как взойти на королевское ложе, молодая женщина выдвинула свои условия. Она потребовала немедленно и публично отослать свою сестру, мадам де Майи, и возвести себя в статус официальной любовницы, какой была покойная мадам де Монтеспан. Она потребовала еще многое: "...прекрасные апартаменты, достойные ее положения, ибо не желала, как ее сестры, ужинать и тайком заниматься любовью в маленьких комнатах. Свой двор и чтобы король открыто приходил к ней ужинать. В случае недостатка в деньгах она желала получать их в королевской казне с правом собственной подписи. А если она забеременеет, то не будет скрывать этого, и дети ее будут считаться законными".
Людовик XV был сильно влюблен - он согласился на эти условия, и 17 января 1744 года палаты парламента узаконили королевский дар: герцогство де Шатору передавалось во владение мадам де Ла Турнель. Судя по документам, мадам де Ла Турнель получила этот подарок за услуги, оказанные королеве.
В марте 1744 года, подстрекаемый королем Фредериком II, король Франции вынужден был объявить войну Марии-Терезии Австрийской, Англии и Голландии. Неприятель в любой момент мог захватить французскую территорию. Тогда мадам де Шатору явилась к Людовику XV и дала ясно понять, что королю пришло время стать настоящим властителем, заняться военными делами и возглавить армию.
Это обращение тронуло монарха. Через месяц он отправился во Фландрию. Но поскольку не мог расстаться с мадам де Шатору, то взял ее с собой, что породило множество сплетен. Людовик XV распорядился, чтобы герцогине выделили соседний с его резиденцией особняк с тайными ходами, от одного особняка к другому.
В начале августа 1744 года после изысканного ужина герцог Ришелье устроил так, чтобы король оказался в спальне наедине с мадам де Шатору и ее сестрой мадемуазель Лорагэ, предусмотрительно закрыв за ними дверь. На следующий день Людовик XV слег с лихорадкой. Монарх, опасаясь скорой смерти, послал за духовником.
Епископ Суассонский Фитц-Джеймс заявил, что "законы церкви запрещают причащать умирающего, если его сожительница находится в городе", и просил короля отдать приказ об отъезде сестер.
Людовик XV скрепя сердце согласился. Как только эти дамы покинули город, епископ Суассонский дал разрешение соборовать монарха. Однако через неделю королю стало лучше. Эта новость вызвала ликование в народе, тут же прозвавшего его Любимым.
Людовик XV вернулся в Париж. И, как только к нему вернулись силы, поспешил к мадам де Шатору, отлученной от двора, и просил ее вернуться в Версаль. В ответ герцогиня потребовала изгнать лиц, виновных в ее опале. Король, горевший желанием возобновить близость с герцогиней, принял все ее условия. Увы, через две недели после бурно проведенной ночи фаворитка Людовика XV умерла.
После смерти мадам де Шатору Людовик XV растерялся. Исчерпав женские ресурсы семьи де Несль, он не знал, где ему искать любовницу. Коридоры Версаля наполнились красотками, любыми способами пытавшимися привлечь внимание короля.
В конце февраля 1745 года в Версале состоялся бал-маскарад. В два часа ночи король сделал комплимент юной красавице в одеянии Дианы-Охотницы. Его сразу же окружила толпа. Было замечено, что прекрасная Диана заигрывала с королем. Сильно заинтригованный, Людовик XV пошел за ней следом. Вот тут-то таинственная Охотница сняла маску - и все узнали мадам Ле Норман д"Этиоль...
"Продолжая рассыпать все уловки кокетства, - писал Сулави, - она затерялась в толпе, но из виду не скрылась. В руке у нее был платок, и то ли случайно, то ли специально она его обронила. Людовик XV торопливо поднял платок, но... он не мог пробраться к его владелице и со всей учтивостью, на какую был способен, бросил ей этот изящный комочек. В зале раздался смущенный шепот: "Платок брошен!.." Все соперницы потеряли последнюю надежду".
М-м д"Этиоль звали Жанна-Антуанетта Пуассон. Она была необыкновенно хороша собой. После эпизода с оброненным платком ей не пришлось долго ждать. Людовик XV приказал Бине, своему камердинеру, доставить ее - она была кузиной Бине - в Версаль. Разумеется, вскоре она очутилась в самой широкой постели государства. Увы! Бывают ситуации, когда даже монархи бессильны... У Людовика XV случилась внезапная слабость, и он, по выражению Морца, "дал осечку". К счастью, через несколько дней король восстановил силы и смог на той же широкой постели доказать мощь переполнявших его чувств... Людовик XV был очарован мадам Пуассон. Сулави писал: "Несмотря на природную холодность, у красавицы был весьма прихотливый характер". Но мадам д"Этиоль, против которой был настроен весь двор, дофин, духовенство, министры, боялась потерять все, так и не став фавориткой. Тогда она написала Людовику XV: у нее такой ревнивый муж, злые люди непременно расскажут ему об измене, он жестоко ее накажет. Она просит у короля защиты... Простодушный король предложил ей укрыться в Версале. Она не заставила себя упрашивать... Пока она устраивалась в апартаментах, принадлежавших ранее мадам де Майи, мсье де Турнхем, бывший, разумеется, ее союзником, отправился к мсье Ле Норману д"Этиолю и объявил, что его жена стала любовницей короля. В страшном отчаянии супруг вынужден был покинуть Париж. Счастливый Людовик XV не мог отказать ей ни в чем. Он купил для нее титул маркизы Помпадур, земли в Оверне с двенадцатью тысячами ливров дохода, назначил фрейлиной королевы и, наконец, признал "официальной фавориткой". Новоиспеченная маркиза была в восторге. Осуществились самые смелые ее мечтания. Однако роль фаворитки короля казалась слишком незначительной - она желала участвовать в управлении государством.
"Если бы она не вошла тогда в жизнь Людовика XV, - убежден Пьер де Нольха, - события развивались бы совсем в другом направлении: другая политика в вопросах финансовых, религиозных, а быть может, и в дипломатических отношениях. С этого времени женщина - умная и к тому же умеющая пользоваться своим умом - подчинила себе монарха, властителя королевства, относившегося к власти ревностнее, чем сам Людовик XIV". В конце концов этот недостаток ее темперамента стал общеизвестен, и многие женщины воспряли духом. Одна из них, мадам де Куазен, доставила мадам де Помпадур некоторое беспокойство. Однажды вечером в Марли обе женщины обменялись колкостями, что развеселило всех собравшихся. Маркиза вернулась в свои апартаменты не в себе, выбитая из колеи - почти в отчаянии. Мадам де Помпадур не ошиблась: король стал любовником мадам де Куазен и, кажется, находил в этом удовольствие. Оскорбленная фаворитка прибегла к услугам почтмейстера Жанеля. Однажды она вручила ему листок и повелела: "Вставьте эти строки в отрывки из писем, которые подаете королю". А было там вот что: "Это верно, что у нашего монарха появилась подружка. Лучше бы он оставил прежнюю. Она тихая, никому не делает зла и, уже скопила состояние. Та, о которой говорят, знатного происхождения и потребует привычного блеска. На нее придется тратить миллион в год - расточительность ее известна, - содержать приближенных к ней герцогов, вое питателей, маршалов, ее родных... Они заполонят королевский дворец и заставят дрожать министров".
Людовик XV, будучи скупым, быстро оставил мадам де Куазен. Через несколько дней мадам де Помпадур говорила подруге: "Эта великолепная маркиза просчиталась - напугала короля своей привычкой к роскоши. Она постоянно просила у него денег... Представляете, чего ему стоит подписать вексель на миллион, ведь он с трудом расстается с сотней луидоров!"
Однако со временем политические интриги, бессонные ночи, заботы лишили всесильную мадам де Помпадур прежней свежести, что не укрылось и от Людовика XV. Несколько месяцев монарх утешался с разными любовницами, предпочитая девственниц, если это было возможно, которых тайно приводили ему друзья. Тайная полиция вскоре сообщила маркизе об этих королевских шалостях. Оценив опасность, она "решила удержать Людовика XV возле себя, во что бы то ни стало, став наперсницей его увлечений". Помочь ей справиться с этой задачей суждено было совершенно случайно одной необычной личности, объявившейся в Париже. Речь идет о двадцатипятилетнем итальянце, который только и думал, что о девушках. Его звали Казанова.
Однажды этот молодой человек познакомился с очаровательной Луизон Морфи, служившей моделью Буше. Казанова так в нее влюбился, что заказал одному немецкому художнику ее портрет. Живописец изобразил ее обнаженной. Художник этот, оказавшись в 1753 году в Версале, показал копию портрета месье де Сен-Кентену. Именно этот придворный подыскивал утешительниц для королевской постели. Он решил, что такая красотка могла бы подойти королю, и показал ему портрет. Изображение пленило Людовика XV, и он выразил желание поближе познакомиться с оригиналом. По его приказу Луизон, предварительно отмытая сестрой - та получила за нее тысячу экю, - была доставлена на следующее утро в небольшой павильон в Версале. Уже вечером у Луизон была квартира в маленьком домике недалеко от дворца, и король с наслаждением приступил к ее образованию.
Маленький домик, в который король поселил Луизон, не оставил без внимания ни один писатель революции. Мы имеем в виду общеизвестный Олений парк. На протяжении двух столетий об этом уголке рассказывали, писали и придумывали самые невероятные вещи. Большинство историков утверждали, что там был гарем, и объясняли это название чудовищными оргиями, которые там устраивал Людовик XV. На самом деле Олений парк - это старое название Версальского квартала, построенного во времена Людовика XV на месте парка с дикими зверями времен Людовика XIII. В 1753 году, когда Людовик XV искал скрытое от посторонних глаз место для встреч, он выбрал домик в этом квартале. Там он и поместил Луизон Морфи - с дамой для охраны и слугой. Девушка прожила в этом доме около двух лет. Однажды вечером, в 1756 году, решив, что ей все позволено, она спросила короля: "Как там поживает старая кокетка?" Людовик XV подпрыгнул - он не терпел неуважительного отношения к маркизе. Через три дня мадемуазель Морфи, несмотря на то, что уже успела родить Людовику XV дочь, навсегда покинула маленький домик в Оленьем парке. Ее заменила ее двадцатилетняя сестра Брижитт, затем в маленьком домике жили поочередно мадемуазель Робер, мадемуазель Фукэ и мадемуазель Эно... Впоследствии Людовик XV не удовлетворялся содержанием одной любовницы. Он покупал у родителей совсем еще девочек (так как боялся заразиться некоторыми смертельными болезнями, такими как золотуха) и образовал "резерв наложниц". Маленьких девочек от девяти до двенадцати лет, привлекших своей красотой внимание полиции, покупали у родителей и переселяли в Версаль. Там Людовик XV проводил с ними долгие часы. Ему нравилось раздевать их, купать, наряжать. Он сам заботился о преподавании им основ религии, обучал их чтению, письму и молитвам.
Девочки-подростки находились в разных местах. Для их размещения король купил в квартале Олений парк другие дома, оставшиеся незанятыми.
Пока мадам де Помпадур занималась политическим образованием, король с не меньшим воодушевлением развлекался с юными девственницами, которых для него собирали в Олений парк. Тщеславные родители стали особенно заботиться о добродетели своих наследниц, чтобы услужить потом его величеству. Возникла жестокая конкуренция. Некоторые делали даже вполне деловые предложения - эти новоявленные коммерсанты прилагали своеобразные "гарантийные свидетельства". Вот, к примеру, письмо одного отца семейства: "Ведомый горячей любовью к священной королевской персоне, я имею счастье быть отцом очаровательной девушки, настоящего чуда свежести, красоты, молодости и здоровья. Я был бы счастлив, если бы Его Величество соблаговолил нарушить ее девственность. Подобная милость была бы для меня ценнейшим вознаграждением за мою долгую и верную службу в армии короля..." Через несколько дней она уже была в маленьком домике Оленьего парка.
В 1756 году началась Семилетняя война, одна из самых разрушительных в истории Франции. Чтобы вести войну, нужно было иметь много денег. Поэтому пришлось ввести новые налоги. Народ взбунтовался, обрушив свой гнев сначала на маркизу де Помпадур, а затем и на Людовика XV, который "шел на поводу у фаворитки". 5 января 1757 года, когда король садился в карету и собирался выехать из Версаля, из толпы выскочил мужчина, оттолкнул стражу, придворных и бросился на короля. Ему удалось нанести удар ножом с двумя лезвиями, но он только легко ранил монарха. 28 марта преступник по фамилии Дамьен был казнен самым изощренным способом, а Людовик XV, едва оправившийся от потрясения, снова зачастил в Олений парк.
Весной 1764 года маркиза де Помпадур серьезно заболела. Несмотря на заботы Людовика XV, состояние ее здоровья ухудшилось настолько, что она перестала интересоваться политикой и полностью посвятила себя жизни душевной.
Вопреки свидетельствам иных историков смерть мадам де Помпадур глу боко опечалила Людовика XV. Маркиза вот уже десять лет, как не была его любовницей, но ей удалось стать ему советчицей, премьер-министром и лучшим другом. Она стала необходима Людовику XV. Вечером того же дня во исполнение закона, запрещающего оставлять труп в королевском дворце, тело фаворитки на носилках перенесли в Эрмитаж. Двумя днями позже, когда останки мадам де Помпадур вывозили из Версаля в Париж, шел проливной дождь. Людовик XV не мог следовать за кортежем - он смотрел на процессию из окна: "Это единственные почести, которые я смог ей оказать". В это время у Людовика XV, оставившего мадемуазель де Роман, утомившую короля своими интригами, появилась очаровательная любовница - восхитительная девочка по имени Луиза Тирселэн. Эта юная особа, моложе короля на тридцать шесть лет, обладала неуемным темпераментом. Людовик обязан ей многими прекрасными ночами. Однако стать признанной фавориткой из-за своей юности девушка не могла. Поэтому придворные дамы старались привлечь внимание короля всеми данными им природой средствами. Одной из них, мадам д"Эспарбэ, повезло, и она заменила малышку Тирселэн. Число ее любовников было столь впечатляющим, что она получила прозвище Мадам Версаль, поскольку "весь город перебывал в ее постели". Она, возможно, была бы объявлена официальной любовницей, если бы не вмешался министр герцог де Шуазель, видевший в ней опасность.
Мадам де Грамон и мадам де Майе Брезе на несколько месяцев заменили ее. Но эти женщины, несмотря на их богатый опыт и красоту, не смогли удовлетворить пыл короля. Пресытившись, Людовик XV уже не интересовался придворными дамами. Очаровать его можно было лишь чем-то необычным. Недели напролет гонцы рыскали по всем провинциям в поисках юной особы, еще не повзрослевшей и в то же время уже достаточно испорченной, чтобы разбудить чувства короля. В начале 1765 года графу дю Барри пришла в голову мысль избавиться в пользу короля от надоевшей любовницы. Ее звали мадемуазель Ланж: двадцать пять лет, очаровательное личико, великолепное тело, опыт - и весьма легкий нрав. Граф дю Барри уступал ее своим друзьям, когда оказывался несостоятельным должником... Звали ее Жанна Бекю. В пятнадцать лет она почему-то взяла имя Манон Лансон и обратила взор к любовным утехам. Некий прелат преподал ей первые уроки наслаждения. Наконец, когда она работала в одном сомнительном заведении, ее заметил граф дю Барри и, восхищенный ее красотой, поселил девушку у себя. В течение нескольких лет граф эксплуатировал прелести своей протеже. Он "одалживал" ее на ночь и герцогу де Ришелье, и маркизу де Вильруа... При поддержке де Ришелье и первого камердинера короля графа Лебеля Манон оказалась среди женщин, прогуливающихся по двору с надеждой обратить на себя внимание Людовика XV. Наконец девушке повезло: король ее заметил и был очарован. Через два часа она лежала в его постели. Первый раз в жизни Людовику XV показалось, что женщина увидела в нем мужчину, а не короля. Предыдущие его любовницы не могли избавиться от... уважения к нему. Манон же позволила себе всевозможные дерзости. Новая для него, живая и непосредственная манера молодой женщины восхитила короля.
В дальнейшем Манон, поселившаяся в малом павильоне, умудрялась каждую ночь изобретать новые утехи, способные оживить увядшие чувства короля, - и возбудила у него подлинную страсть.
23 июля 1768 года состоялась свадьба брата графа дю Барри, Гийома, и Манон. По этому случаю было сделано фальшивое свидетельство о рождении: Жанна Бекю превратилась в дочь некоего Жан-Жака де Вобернье. Вся церемония была обычным фарсом. В контракте оговаривалось, что супруги никогда не должны жить как муж и жена; нотариусами были официально заверены титулы, которыми в течение многих лет незаконно пользовалась дю Барри. "Именно тогда эта семья стала знатной и известной. Неожиданно появились три графа, графиня и виконт - так появляются и растут ночью грибы".
Сделавшись титулованной любовницей, мадам дю Барри, отдававшаяся когда-то за несколько экю в галереях Пале-Рояля, стала держать свой дом, завела интенданта, первого камердинера, парикмахера, двух косметистов, трех портних, кучеров, курьеров, лакеев, дворецкого, офицера охраны, гардеробную прислугу, горничных и даже негра - знаменитого Замора. Король назначил ей содержание в миллион двести тысяч франков ежегодно, что равнозначно примерно пятидесяти миллионам старых франков; осыпал ее драгоценностями. Подобная роскошь и непомерные расходы на фоне общей нищеты в королевстве возмутили народ, сочинявший по этому поводу памфлеты и песни. Вскоре в народе появилась третья причина недовольства фавориткой: ее обвиняли в том, что она похотью утомляла короля, давала ему возбуждающие средства, дабы он всегда находился в прекрасной форме. Говорили, что она заставляла Людовика XV глотать шпанских мух, какой-то сироп и масло гвоздики. Употребление возбуждающих средств было тогда привычным. Король сам охотно пользовался ими, чтобы завоевать благосклонность дамы. Де Ришелье писал: "Старому развратнику приходилось иметь дело со специально подобранными девушками. Похоть иногда вынуждала его прибегать к уверткам, чтобы соблазнить тех, которые были добродетельны или верны своим любовникам. Именно так он добился расположения некоторых знатных дам и покорил мадам де Сад. Он предложил ей чудесные пастилки, куда добавил порошок шпанских мух. Он сам съел их и дал своей подруге, доведя ее желание до бешенства. Она предалась удовольствиям, которые мы не беремся описывать. Король в конце своего правления позволил себе несколько раз подобное развлечение. Несколько придворных дам умерли от последствий этих постыдных оргий".
Позже во всех этих извращениях обвинили мадам дю Барри. Ее страсть к любовным утехам восхищала Людовика XV, и однажды он поделился с Ришелье: "Я в восторге от вашей мадам дю Барри, это единственная женщина во Франции, которая знает секрет - как заставить меня забыть о моем шестидесятилетнем возрасте".
В апартаментах дю Барри проходили собрания министров, послы оказывали ей королевские почести, а советники приходили к ней за советом. Это немыслимое возвышение возмутило многих придворных. Они решили избавиться от графини, найдя ей замену. Сначала они попытались уложить в постель короля принцессу Монако. Молодая женщина надела очень открытое платье, в котором "почти полностью была видна ее самая красивая в мире грудь", и отправилась к Людовику XV. При виде короля красавица присела в глубоком реверансе, так что грудь ее выскочила из корсажа. Монарх с разгоряченным взором поднял ее и "поцеловал клубнички, неожиданно выросшие на его пути". Подобное начало обнадежило принцессу Монако. Не сомневавшаяся в силе своих чар, она быстро улеглась на софу и закрыла глаза. Через несколько минут принцесса снова открыла глаза, чтобы посмотреть, чем занимается король. Заложник собственной репутации, Людовик XV с грустью смотрел на нее. Решив, что он не смеет посягнуть на ее добродетель, она поощрительно улыбнулась ему и бросила страстный взгляд, Людовик вздохнул и уселся на край софы. Он подарил ей несколько любезных, ничего не значащих ласк, вежливо попрощался и ретировался. Жестоко оскорбившись, молодая женщина, не теряя времени, закатила жуткую сцену тем, кто выставил ее на посмешище. Вместо ответа они упрекнули ее в неумении взяться за дело и принялись искать новую замену фаворитке дю Барри. Нашли молодую англичанку. Она продвинулась не дальше принцессы Монако: Людовик XV оказал ей небольшую любезность на углу дивана и вскоре о ней забыл. Настала очередь жены музыканта, мадам Бэш - ей достались лишь "жалкие прикосновения", и она, затаив на сердце зло, вернулась к мужу. Попытки увести у нее любовника вскоре стали известны дю Барри. Она обеспокоилась, даже испугалась. Возраст короля, неуемные, давно ставшие привычными удовольствия... Дю Барри не могла надеяться, что ее чары смогут навсегда удержать такого непостоянного и к тому же утомленного любовника. Монарх несколько раз дружески разговаривал с принцессой де Ламбаль. Однажды в присутствии своей любовницы он восхитился ее изяществом. Графиня дю Барри высказала ему свои претензии и пожаловалась, что до нее дошли слухи о намерении короля жениться на принцессе. Король, оскорбленный подобным упреком, вызывающе заявил: "Мадам, я мог бы сделать еще хуже!" Дю Барри почувствовала укол в самое сердце и застонала от обиды. Графиня поделилась своими печалями с аббатом Террэ. Тот по-дружески посоветовал ей: "Брать пример с мадам де Помпадур: приноравливаться к меняющемуся вкусу монарха, стать сводницей и время от времени знакомиться с какой-нибудь юной особой, способной удовлетворить развращенное сердце короля". Выдвигая это предложение, аббат надеялся сделать любовницей короля одну из своих незаконнорожденных дочерей, мадам д"Амерваль, и вытеснить дю Барри. Но план этот провалился: Людовик XV несколько дней наслаждался этим "лакомым кусочком"... и вернулся к своей фаворитке.
Дю Барри не почивала на лаврах. Следуя советам де Террэ, она решила привязать короля, став наперсницей его удовольствий. Графиня, закрывая в 1768 году маленькие домики Оленьего парка, составила для своего любовника целый гарем. Отдав королю для начала свою племянницу мадемуазель Турнон, она перезнакомила его почти со всеми актрисами "Комеди Франсэз" (среди прочих - с матерью мадемуазель Марс). Но актрисы были лишены воображения, и поведение их в постели оставляло желать лучшего. Фаворитка привела в Версаль очаровательную мадемуазель Рокур, актрису по профессии и любовницу по призванию. Эта страстная дама была настолько известна своим бесстыдством, что заслужила прозвище Великой Волчицы. С первой же встречи ее пыл и изобретательность привлекли Людовика XV.
Весной 1774 года король опасно заболел. Врачи определили оспу. По мнению одного из мемуаристов, этой болезнью он был обязан "непомерному удовольствию, испытанному им в Трианоне, где он развлекался с красивой шестнадцатилетней девушкой, предоставленной ему графиней дю Барри. Бедняжка, сама того не ведая, носила в себе вирус этой смертельной болезни, поразившей ее на день позже, чем короля, - она умерла в три дня". И несмотря на все усилия лекарей, кровопускания, лекарства, Людовику XV становилось все хуже. 5 мая ему стало совсем плохо, а 10 мая, около часу дня, он скончался.
История в художественных образах (Людовик XV)"В субботу 15 февраля 1710 года Людовик XIV был разбужен в семь часов утра, то есть часом ранее обыкновенного, по той причине, что герцогиня Бургундская почувствовала первые боли родов. Король поспешно оделся и отправился к герцогине. На этот раз Людовику XIV ждать почти не пришлось, ибо в восемь часов три минуты и три секунды герцогиня Бургундская родила принца, который был назван герцогом Анжуйским... Этот, только что родившийся, младенец имел уже брата, названного дофином... 6 марта 1711 года оба принца заболели корью, о чем тотчас дано было знать Людовику XIV. Так как они были крещены только малым крещением, то король немедленно приказал их крестить... По желанию короля, оба принца должны были наименоваться Людовиками. 8 марта старший из двух братьев умер. Герцог Анжуйский наследовал тогда своему брату и принял, в свою очередь, титул дофина. Этот герцог Анжуйский, внук великого дофина, единственного законного сына Людовика XIV, и есть тот самый принц, который наследовал престол Франции под именем Людовика XV ," - так согласно великому Александру Дюма (см. его книгу "Людовик XV и его эпоха") начался земной путь одного из королей Франции.
Маурис Квентин де ла Тур Портрет короля Людовика XV
Король Людовик XV (1710-1774) получил в истории прозвища "Прекрасный" и "Возлюбленный", и правил Францией целых пятьдесят девять лет. "Прекрасный" правитель мало интересовался делами государства и потому к концу его правления все пришло в относительное запустение. Однако процветали искусства и любовь, потому видимо до сих пор при упоминании имени Людовика XV ценители искусства сразу же вспоминают не о человеке, короле Франции, а об весьма интимном и женственном стиле при изготовлении предметов мебели, живописи и скульптуры, получившем название "Стиль Людовика XV". Элементы этого стиля характерны и для многочисленных портретов короля и его окружения, ставших уже для нас историей...
Пьер Гоберт Инфант Франции, будущий король Людовик XV 1712
Художник (?) Юный Людовик XV в костюме пилигрима
У Александра Дюма истории жизни всех французских Людовиков весьма увлекательны, однако на самом деле все было совсем не так уж и красиво. Так, например, отсутствие детства. В четыре года наш герой Луи становится уже королем Франции, после смерти Людовика XIV. Мальчику надо присутствовать на приемах, балах, церковных службах, хотя при нем и был так называемый регент - герцог Филипп Орлеанский. Одновременно мальчик еще и учился: а это каждый день уроки французского, латинского, истории, по три раза в неделю - математика, астрономия, естественные науки, музыка, танцы, рисование, труд. В 13 лет юного Людовика коронуют и он официально вступил на престол.
Брюллов К.П. Прогулка Людовика XV в детстве 1850
Гиацинт Риго Портрет Людовика XV в коронационном наряде 1715
(Дворец Версаля)
Знаменитаяя Корона Людовика XV. Это был обычай иметь свои собственные личные короны для их коронации королей Франции. Использовалась во время коронации Людовика XV в 1722 году в Реймском соборе, где короновались все французские короли до 1789 года. Корона украшена знаменитым бриллиантом "Регент", другими бриллиантами, драгоценными камнями и золотом. Корона была изготовлена французским ювелиром Лорентом Рондом, который использовал бриллианты из коллекции Мазарини, а также рубины, изумруды и сапфиры. В настоящее время хранится в музее Лувра в Париже.
Художник (?) Портрет короля Людовика XV
В 1721 регент объявил о помолвке Людовика с двухлетней кузиной, инфантой Марианой Викторией Испанской... тут как говорится "без комментариев". Маленькая инфанта, прибыла во Францию и числилась королевской невестой. После смерти Филиппа Орлеанского в декабре 1723 первым министром стал герцог Луи Генрих Конде-Бурбон и он решил женить короля как можно быстрее.
Розальба Карриера Портрет Людовика XV
Жан-Франсуа де Трое Портрет Людовика XV и Марианны Виктории Испанской
Единственно подходящей по возрасту принцессой-католичкой (хотя и старше короля на 7 лет) оказалась Мария Лещинская, дочь бывшего польского короля Станислава Лещинского. Маленькая инфанта Марианна Испанская была отправлена домой в Мадрид и стала впоследствии португальской королевой.
Франчуа Стимар Мария Лещинская, королева Франции
Мария Лещинская Гравюра конца XVIII века
Поначалу брак с Лещинской был счастливым: с 1727 по 1737 Мария родила десять детей, но общество супруги, бесцветной и заурядной женщины, не удовлетворяло Людовика и он начал менять любовниц одну за другой. Последнему способствовали и некоторые из министров короля...
Алексис Симон Белле Портрет Людовика XV
Тема любовных похождений короля Людовика XV настолько обширна, что может составить несколько томов. Как говорят историки, грехопадение правителя Франции, на тот момент весьма застенчивого (при наличии уже десяти детей!) и нерешительного, началось с семьи старинного дворянского род Нелей, находящегося в родстве с домом Мальи. Четверо из пяти сестер Нелей-Мальи стали любовницами-фаворитками короля. Первой стала старшая Луиза де Мальи, затем были Полин - Фелисите, Диана - Аделаида и Мари - Анн.
Алексис Гримау Луиза Жюли де Нелей, графиня де Мальи
Жан Марк Натье Полин-Фелисите де Нелей, маркиза де Вентимилья в образе Авроры
Жан Марк Натье Мари-Анн де Мальи-Нелей, герцогиня де Шатору
Для своих любовных утех Людовик купил Шуази. Устроил все по своему вкусу: покои, украшенные статуями и полотнами знаменитых художников, роскошные диваны, обитые персидским бархатом; ложа, на которых можно было без посторонней помощи перемещаться повсюду; сады, где посреди мраморных бассейнов и фонтанов были расставлены столы с яствами и висели клетки с экзотическими певчими птицами, боскеты из роз и жасминов. В Версале король появлялся только в торжественные дни. В этом святилище любви впервые появились механические столы, избавлявшие остроумное общество пирующих на вечерних оргиях от присутствия нескромных и болтливых слуг. Всякий собеседник имел подле себя столик с прибором из золота и хрусталя, писал на нем, какое хочет иметь кушанье и какое вино. Посредством пружины стол исчезал на минуту под пол и поднимался обратно, уставленный разнообразными яствами.
Бал времен короля Людовика XV
Жан-Батист Удри Охота Людовика XV 1730
Маурис Квентин де ла Тур Людовик XV
Мадам де Помпадур Гравюра конца XVIII века
После смерти Помпадур ее сменила мадам Дюбарри, и кроме того, существовал целый королевский "гарем" близ Версаля, именовавшийся "Олений парк" (старое название Версальского квартала, построенного во времена Людовика XV на месте парка с дикими зверями времен Людовика XIII).
Мадам дю Барри
Чезаре Огюст Детти Людовик XV в тронном зале
Король покупал у родителей совсем еще девочек, маленьких девочек от девяти до двенадцати лет и переселял их в Версаль. Там Людовик XV проводил с ними долгие часы. Ему нравилось раздевать их, купать, наряжать. Он сам заботился о преподавании им основ религии, обучал их чтению, письму и молитвам. "Олений парк" был местом их обитания... Позже во всех этих извращениях обвинили мадам дю Барри. Ее страсть к любовным утехам восхищала Людовика XV, и однажды он поделился с Ришелье: "Я в восторге от вашей мадам дю Барри, это единственная женщина во Франции, которая знает секрет - как заставить меня забыть о моем шестидесятилетнем возрасте ".
Луис Мишель ван Лоо Парадный портрет короля Франции Людовика XV
Людовик XV Фарфоровый бюст
Жан-Батист Лемоне Людовик XV Мраморный бюст
С начала 1774 стали замечать сильную перемену в привычках и умонастроении короля. Он быстро постарел и одряхлел. Глубокая печаль не покидала его более ни на минуту. С величайшим благоговением он присутствовал на всех проповедях и строго соблюдал посты. Людовик словно предчувствовал свой близкий конец. В конце апреля 1774, после интрижки с дочерью одного столяра, он неожиданно заболел. Вскоре на его теле показалась сыпь - через несколько дней уже не было сомнений, что это оспа. 10 мая Людовик умер, оставив своему наследнику огромные государственные долги, множество нерешенных проблем и королевство, находившееся в затяжном кризисе. Девизом его царствования осталась его крылатая фраза: "После нас хоть потоп !".
Оригинал записи и комментарии на
ЛЮДОВИК XV Бурбон (Louis Le Bien-Aime , Людовик Возлюбленный) (15 февраля 1710, Версаль - 10 мая 1774, там же), король Франции с 1 сентября 1715 года. Правнук , младший из оставшихся в живых детей Людовика Бургундского и Марии-Аделаиды Савойской.
Будущий король осиротел в возрасте двух лет: вся его семья погибла от оспы и, как были уверены многие придворные, от некомпетентного лечения. Маленький Людовик был спрятан от врачей преданной воспитательницей, герцогиней де Вантадур. После смерти Людовика XIV в 1715 году пятилетний мальчик становится королем Франции, а регентом - герцог Филипп Орлеанский. Он был предан Людовику, но, желая воспитать наследника величия "Короля-солнце", относился к нему почтительно и отчужденно. Король вырос замкнутым, гордым и одновременно застенчивым человеком. В 1721 году регент объявил о помолвке Людовика с двухлетней кузиной, испанской инфантой, которая прибыла во Францию и жила при дворе в качестве королевской невесты.
После смерти герцога Орлеанского в декабре 1723 году первым министром стал герцог Луи Генрих Конде-Бурбон, который решил женить короля как можно быстрее. Испанская инфанта была еще совсем ребенком и ее отправили обратно домой. Впоследствии она стала португальской королевой. Для Людовика подходящей по возрасту принцессой-католичкой (хотя и старше короля на 7 лет) оказалась Мария Лещинская, дочь бывшего польского короля Станислава Лещинского. Поначалу брак с Лещинской был счастливым: к двадцати семи годам у короля было семеро детей, но общество супруги, бесцветной и заурядной женщины, не удовлетворяло Людовика. Династическая связь со Станиславом Лещинским втянула Францию в неудачную для нее войну за Польское наследство (1733-1738).
Разочаровавшись в жене, король начал заводить любовниц. Вскоре выяснилось, что он способен принимать государственные решения под женским влиянием: так, одна из метресс, маркиза де Вентимий, убедила короля вступить в войну за Австрийское наследство. В 1744 году, выехав к своей армии в Мец, король опасно заболел; чтобы причаститься, он вынужден был согласиться удалить свою любовницу, но, не удовлетворившись этим, церковники заставили его покаяться публично, вывесив к тому же текст покаяния во всех церквах страны. Выздоровев к ликованию народа, именно тогда прозвавшего короля "Возлюбленным", он с отвращением до конца жизни вспоминал об "истории в Меце", сохранив натянутые отношения с церковью.
В 1726 году Конде на посту первого министра заменил кардинал Флери, бывший воспитатель короля; вплоть до его смерти в 1744 году все государственные дела находились в ведении кардинала, хотя в 1743 году король объявил о своем намерении царствовать сомостоятельно. В 1745 году любовницей Людовика стала мадам Помпадур, чье влияние на государственные дела было решающим. Внутренними делами король занимался мало, но на международные пытался влиять с помощью специально организованной (около 1747-1748) тайной службы "Секрет короля", агенты которой состояли при всех европейских дворах. Несмотря на таких умелых и неординарных агентов, как, например, шевалье д"Эон, реально Франция получала мало выгод. В 1756 году не без усилий мадам Помпадур страна вступила в Семилетнюю войну, после которой Франция потеряла свои североамериканские и индийские владения. Другое решение Помпадур - назначение герцога де Шуазель - было более удачным; ему удалось в какой-то степени восстановить военную мощь страны. В 1757 году на Людовика XV было совершено покушение.
После смерти Помпадур ее сменила мадам Дюбарри, не обладавшая даже тем пониманием государственных интересов, которое было у Помпадур; кроме того, существовал целый королевский "гарем" близ Версаля. Несмотря на успешное развитие французской промышленности, огромные траты короля и его любовниц вызывали серьезное недовольство. Состояние финансов было угрожающим. Конфликт с церковью, особенно с иезуитами (изгнаны из Франции в 1764), усугублялся конфликтом с янсенистами внутри самой французской церкви. В последние годы царствования Людовика добавился конфликт с Парижским парламентом, добивавшимся реформ судебной системы, созыва Генеральных штатов и финансовых реформ. Канцлеру Рене де Мопу удалось погасить конфликт, пойдя на отмену продажи судебных должностей, но в целом архаичный феодальный строй не был реформирован. Поощряемое королем падение морали вызывало протест всего общества, ни одна проблема не была решена, а лишь отсрочена, и Людовик, вступивший на престол при полном ликовании всего народа, скончался, всеми ненавидимый, от оспы. Девизом его царствования стала его крылатая фраза: "После нас хоть потоп". Правление Людовика XV знаменует кризис французского абсолютизма.
Всем известна фраза Людовика XIV «Государство – это я!» 72-летний период правления «Короля-солнце» стал расцветом абсолютной монархии во Франции. Но, как известно, за пиком всегда следует неизбежное движение вниз по наклонной. Именно эта участь постигла следующего короля Людовика XV. С детства он был окружен чрезмерной опекой, что потом вылилось в перекладывание своих обязанностей на других, безудержное распутство и критическое опустошение казны.
Преемник «Короля-солнце» приходился ему внуком. На закате правления Людовика XIV у него один за другим стали умирать наследники. В 1711 году скончался его единственный сын, а через год от кори умерла семья будущего Людовика XV. 2-летнего малыша выходила его воспитательница герцогиня де Вантатур. Она запретила придворным врачам приближаться мальчику и пускать ему кровь.
Людовик XV вступил на престол в 5-летнем возрасте. Регентом стал его дядя Филипп Орлеанский. Пока регент плел придворные интриги, маленького короля окружили чрезмерной опекой. Все боялись за жизнь монарха, т. к. прямых наследников у него еще не было. В случае смерти маленького короля обрывалась династия Бурбонов, а институт монархии во Франции пошатнулся бы.
Именно по этой причине короля женили, когда ему едва исполнилось 15 лет. Его супругой стала 22-летняя Мария Лещинская, дочь отставного короля Польши Станислава. Она родила Людовику XV 10 детей, из которых до зрелого возраста дожило 7.
Когда королю исполнилось 16 лет, он заявил, что будет править самостоятельно без регента. Но на самом деле, молодому монарху больше по душе были балы и пиршества, нежели ведение государственных дел. Фактически управление страной взял на себя духовный наставник и воспитатель Людовика XV кардинал Флери.
Король любил скупать картины и изящные предметы мебели. Он благоволил художникам, музыкантам, поощрял развитие науки. Но наибольшей страстью монарха были женщины. Людовик XV менял фавориток как перчатки. В 1745 году банкир Жозеф Пари, желая приблизиться к королю, познакомил его с 23-летней красоткой Жанной-Антуанеттой д’Этиоль. Как оказалось, эта связь затянулась на долгие годы.
Уже через полгода монарх пожаловал своей фаворитке титул маркизы де Помпадур, а еще через год он подарил ей участок Версальского парка площадью в 6 гектаров.
Маркиза де Помпадур была близка с королем не только в постели, но и стала его другом и фактическим советником в государственных делах. Именно по ее желанию назначались и свергались министры.
Нежелание короля заниматься делами страны, влияние фаворитки на внутреннюю и внешнюю политику пагубно сказались на экономике Франции. Если в первые годы правления Людовика XV дела шли по накатанной, то потом все стало стремительно ухудшаться. В 1756 году король втянул страну в Семилетнюю войну не без влияния маркизы де Помпадур. Участие в военном конфликте не только не разорило Францию, но и лишило ее нескольких колоний.
Ну а самого монарха это волновало мало. Он предпочитал все дальше отдаляться от государственных дел и проводить время с фаворитками в «Оленьем парке» - особняке, построенном в окрестностях Версаля.
Как ни странно, но строительство дома принадлежало маркизе де Помпадур. Женщина понимала, что ее красота увядает, а любвеобильность короля остается прежней. Поэтому она решила сама подбирать для монарха любовниц. Чем старше становился король, тем более юными были прелестницы. 15-17 летние красавицы ублажали ненасытного короля.
В честь них он устраивал балы, дарил дорогие подарки, земли, замки. Все это крайне пагубно сказывало на казне. Когда в возрасте 42 лет маркиза де Помпадур умерла, король и вовсе перестал интересоваться делами страны.
В 1771 году Людовик XV пожелал в очередной раз поднять налоги, чтобы было чем оплачивать развлечения. Однако парламент воспротивился этой идее. Тогда, по приказу монарха, солдаты разогнали парламент силой. Это спровоцировало недовольство не только среди аристократов, но и у простого народа. На замечания придворных о нестабильной обстановке в стране и пустой казне Людовик отвечал: «После Нас хоть потоп!» В 1774 году очередная любовница короля заразила его оспой, отчего монарх скоропостижно умер.
Людовику XV повезло не увидеть «потоп». Правление преемника монарха Людовика XVI бесславно окончилось на гильотине.
Наиболее широко гильотина применялась во Франции во время Великой французской революции. А ведь